ПНУ, глава 2

[Ellen RainboWR]

Глава 2.
Звонки.

Тамао чуть с ума не сошла от радости. Да, да!
Ее пригласили принять участие в большом концерте, тоже здесь, в Осаке. Продюсер одобрил. Ах, как же здорово!
Если у Тамао и были подозрения, что приглашена она была из-за новообретенной (впрочем, и нежелательной) известности, то она просто игнорировала эти мысли. Нет, это все сила ее голоса!
Зазвонил телефон.
«Надеюсь, это не Ая-тян, решившая отменить встречу,» - подумала Тамао, договорившаяся ранее увидеться с подругой, одной из участниц прошлого концерта. У нее болела мама, потому та могла неожиданно сорваться в больницу из-за любого звонка.
– Да?
– Тамао? – у девушки екнуло сердце, и приятное тепло разлилось в груди при звуке этого голоса. – Привет. Ты скоро возвращаешься? Когда нужно встретить?
– Нет, Йо-сама, тут новый проект намечается, – не скрывая радости ответила Тамао.
– А, вот оно что, – мужчина облегченно вздохнул. – Я боялся, что поздно звоню, и мы тебя провороним, а ты, как всегда, не захочешь нас беспокоить...
Тамао тихонько рассмеялась – он всегда поднимал ей настроение. Снова и снова ей приходил в голову его образ и, в особенности, его теплая улыбка.
– А как концерт прошел?
Что-то неприятно щелкнуло в воспоминаниях: Тао Рен, сидящий в первом ряду. Холодно, равнодушно смотревший на нее. Тамамура недоумевала: что ему могло понадобиться на этом концерте? Ради насмешек, чтобы дать ей ощутить вкус вины? Горечь и так уже обжигала внутренности.
И записка, наспех нацарапанная в гримерке. Тамао уже жалела о своем порыве – тогда на эмоциях она совершила глупость. Пожалуй, девушка была уверена (и даже в глубине души надеялась), что он избавился от этого клочка бумаги, даже не взглянув.
Тамао вдруг опомнилась и подавила в себе эти мысли. Попыталась.
– Все прошло замечательно, – наконец бодро ответила она. – Меня же не зря еще на один концерт пригласили.
– Мы все рады за тебя, – просто и искренне сказал Йо. Тамао охватило невероятное чувство нежности к этому человеку. Она полюбила его именно за это – за искреннюю доброту. В нем не было фальши.
– Тамао...
– Да?
– Я видел газеты, – негромко сказал Асакура.
Улыбка погасла, все краски посерели, солнце поблекло. Нет, нет! Только не это! Пусть кто угодно думает, что захочет, но только не он, только не Йо-сама... Она не может так опуститься в его глазах!..
– Йо-сама, я... я... все это... – Тамао едва сдерживала эмоции.
– Тамао, я все знаю, – мягко произнес мужчина. – К нам приехала Джун и рассказала, что все это лишь репортерские утки. Ты как вообще, в порядке? Оно тебя не коснулось?
Все ее существо окатило волной внезапного спокойствия. Он, как обычно, понял ее... И беспокоится...
– Все хорошо, – голос Тамао был полон благодарности.
– Ты молодец, – она просто чувствовала его улыбку. – Тогда, пока?
– Да. Спасибо за звонок, Йо-сама. До свидания.
Он навсегда останется самым теплым лучиком в ее жизни.
В приподнятом настроении, Тамао начала собираться на встречу с подругой. Снова звонок. «Все-таки Ая-тян», – немного разочарованно подумала Тамамура.
– Да?
– Что-то хотела? – ухо резанула ледяная сталь в голосе говорившего.
Все мысли исчезли.

* * *

Собираясь на работу, Рен обнаружил в кармане пиджака ту самую записку. Он даже не знал, зачем оставил эту мятую бумажку.
Засунул обратно в карман. Взял кейс, вышел из номера. Коридор, лифт, холл, двери, – наконец, на улице. Подъехала машина. Усаживаясь поудобнее на заднем сидении, Тао с раздражением подумал, что его впереди ждет тупое ожидание в пробке.
Поехали. Снова вытащил потрепанный кусочек бумаги.
«Ну и идиотка. Она-то тут в чем виновата? Уж никак не в моих внезапных благородных порывах».
Рен прекрасно понимал, что она не виновата, зато при этом чувство вины испытывает. Не глупо ли?
Покрутил бумажку между пальцами.
«И чего она ждет или что скажет, если я позвоню?»
Тао усмехнулся. Ну-ну. Забавно будет послушать оправдания этой девчонки. Оригинальна ли она в них будет? В другой ситуации он просто отмахнулся бы, но впереди пробка, делать нечего, а она сама напросилась.
Вот уже в его руке мобильный, а пальцы быстро набирают номер. Длинные гудки.
– Да? – мягко, напевно прозвучало в трубке.
– Что-то хотела? – поинтересовался Тао, не ощущая никакого дискомфорта. А вот она занервничала – он был в этом уверен.
Ну, никто не заставлял отправлять посыльных с записочками.
– Ох, Рен-сан, – неуверенно и как-то напряженно начала Тамао, явно лихорадочно соображая, что сказать. – Я... Я... Мне очень жаль, что все так вышло... Я причинила вам столько неприятностей... Я, правда, очень сожалею... И...
– Эгоистка, – с холодной насмешкой прервал все извинения девушки Рен.
– Ч-что? – Тамао растерялась.
– Только и слышно: «Я, да я...» Ты не думала, что поступки совершают и другие люди? Что у них есть свое мнение?
Тамао молчала. Очевидно, она не понимала, о чем речь, но не досаждала глупыми вопросами.
– Не все в этом мире зависит от тебя, запомни, – отчеканил Рен. Интересно, что же она скажет теперь?
– Простите...
Так просто. Тихо, виновато. Наверняка опустила глаза. Как банально.
– Что и ожидалось, – снисходительно ответил Рен. – Ах, да... С какой целью все эти старания?
– Целью... – растерянно повторила Тамао, ощущая невероятную неловкость.
– Разумеется. Любое действие должно иметь смысл.
– Я... Я хотела, чтобы вы знали, что мне правда жаль, – на удивление твердо произнесла эти слова девушка.
Пауза. Тао снова усмехнулся.
– А знаешь, что? Ты и правда эгоистка. Странные жесты, отнимающие мое личное время, а все исключительно для твоего самоудовлетворения. Получила, что хотела, или что-то еще?
– Это все, – казалось, ее голос вот-вот дрогнет. – Спасибо, что позвонили.
Рен даже опешил – на свою откровенно несправедливую тираду он ожидал достойного ответа. Зря. А он думал, что она умна. Хотя может, напротив, она просто не видела смысла в спорах.
Услышав гудки, мужчина спрятал телефон в карман.
Пожалуй, он перегнул палку с пассажем про личное время – звонил-то сам. Да и вообще, зачем было пытаться спровоцировать ее на эмоции? Рен уже не понимал, что на него нашло во время разговора. Он ведь действительно не злился на нее.
«Какая скука», – подумал Рен, равнодушно глядя в окно автомобиля. Здания не двигались. Пробка.
Бумажка, смятая в комочек, валялась где-то возле сидения.

* * *

– Тамао-тян? Ты точно хорошо себя чувствуешь? – Ая, светловолосая девушка, обеспокоенно посмотрела на подругу. Тамао выглядела расстроенной. И она так и не притронулась к чашке с чаем, что официантка принесла уже минут двадцать назад.
– Да все нормально, – Тамамура слабо улыбнулась. – Прости, что заставляю беспокоиться...
Ая покачала головой.
– Вечно ты извиняешься за то, что от тебя не зависит...
Эти слова, явно сказанные с добрым умыслом, будто бы включили где-то в душе морозильную камеру. И там, в холодном тумане, так четко и ясно прозвучало ледяное: «Эгоистка». Конечно, он был зол на нее. Она своими необдуманными поступками всегда все портила. Поэтому всегда предпочитала молчать и никуда не встревать. На этот раз не вышло.
– Ну вот, снова ты так смотришь.
– Как?
– Грустно, тоскливо. Что такое? Тебя пригласили на новый концерт, на этот раз крупный... Что-то серьезное?
– Да ничего. Я просто, наверное, не с той ноги сегодня встала...
– Тамао-тян, это из-за газет?
Тамамура совсем поникла. Еще и это... Вернее, изначальная причина всех ее бед, свалившихся так неожиданно.
– Бедная, – Ая искренне жалела подругу и понимала, в отличие от многих, что такая слава ей не нужна. – Постарайся не обращать внимания на эти все выдумки журналистов.
Тамао вздохнула.
– Вот именно, что не все – выдумки. А ложь, прикрытая правдой, страшнее чистого вранья...
Ая округлила глаза.
– Так вы что... Э... Вы, правда..? – ошеломленно произнесла девушка, так и не закончив вопрос. Тамао вспыхнула.
– Конечно, нет! Просто... Рен-сан помог мне в трудный момент...
– Рен-сан? А ведь это тот самый, которому я передала записку? Значит, вы с ним правда знакомы?
Тамамура опустила глаза. Некоторое время молча смотрела на свой давно остывший чай. Потом тихо заговорила:
– Он очень хороший друг моего... – она запнулась. – Моего лучшего друга.
– Мм, ясно, – Ая тактично придержала все остальные вопросы, увидев, что Тамао не очень-то приятна эта тема.
– А давай чего-нибудь сладкого закажем! – весело предложила блондинка, показывая, что тема закрыта, и к ней можно не возвращаться.
– Давай, – губы Тамао тронула едва заметная улыбка.
Девушки начали болтать о незначительной ерунде, и в конце концов у Тамао поднялось настроение.
...Возвращаясь из кафе в гостиницу, Тамао почти безмятежно улыбалась. Она ведь из тех людей, которые долго переживают любое событие, до тех пор пока его не перекроет другое. И она совсем не злопамятна.
Тамао с теплом думала о своей подруге. Как-то раз после репетиции они спонтанно разговорились, и Тамамура поняла, что перед ней простая девушка, возможно, чем-то похожая на нее. Она не такая, как многие начинающие певички, жаждущие лишь славы и денег. Ей, как и Тамао, просто очень нравилось петь. Ая очень выделялась среди других искренностью и простодушием. Неудивительно, что две девушки сблизились.
Иногда со спины миниатюрная Ая напоминала Тамамуре Анну. Но она не была на нее похожей, нет, ни капельки. Даже светлые глаза гораздо теплее холодных темных глаз Киоямы.
Как всегда занятая мыслями, девушка быстро одолела дорогу. Едва Тамао успела зайти в гостиницу, как ее окликнул портье:
– Тамамура-сан!
– Да? – Тамао подошла к стойке ресепшн.
– Вам письма...
Тамао удивленно наблюдала, как портье достает и протягивает ей целую пачку писем.
– Ничего себе! Чтива тебе надолго хватит, – прокомментировал Пончи. Разумеется, кроме шаманки его никто не услышал.
– Спасибо, – поблагодарила Тамао и пошла к лифту.
Быстро добравшись до номера, Тамао бросила письма на кровать и сама повалилась на нее. Лежа на животе, девушка распечатала первое письмо, напевая что-то себе под нос. Но, пробежав глазами по тексту, Тамао смолкла.
– Что такое? – спросил Кончи, чувствуя напряжение хозяйки.
Девушка ничего не ответила, а только нервно отбросила бумагу и вскрыла следующее письмо. Она побледнела.
Ее духи переглянулись и, недолго думая, синхронно подлетели к первому письму.
«Тао-сама не заслуживает такой подстилки! Чтоб тебя машина сбила, шлюшка! Использовала его, а все ради славы!»
«Смотри, кто-нибудь кислотой обольет в переходе», – гласило второе письмо. Оба были напечатаны.
Тамао словно в трансе вскрыла следующий конверт, на котором был изображен завиток. Оно было напечатано странным рукописным шрифтом, тоже с завитками. Темно-желтым цветом. В тексте не было никаких восклицательных знаков или «добрых» пожеланий, но Тамао видела в нем гораздо более зловещую угрозу, чем в предыдущих двух.
«Лучше бы тебе затаиться, дорогая. Для своего же блага. Нужен ли тебе концерт?»
– Не смотри остальные! – Кончи и Пончи не на шутку встревожились, видя состояние шаманки. Рука той уже тянулась за другим конвертом, но при этом у нее было отрешенное выражение лица. Однако после этих слов Тамао словно очнулась.
Отлично, просто прекрасно! Только озлобленных фанаток Рена и завистливых девиц ей не хватало! И как только ее адрес выяснили?
Ее на миг охватила паника, но девушка быстро успокоилась. Да что они могут ей сделать? Ей, шаманке, пусть и не самой сильной? Просто слишком неприятна эта моральная атака; слишком внезапна. Особенно при ее наивности.
Но нельзя принимать это близко к сердцу. И надо убираться из этой гостиницы.
Поспешно собрав вещи, не заботясь об аккуратности сложив их в пухлую сумку, Тамао одела солнцезащитные очки и покинула номер.
У стойки портье она положила ключи.
– Спасибо за обеспечение инкогнито, – холодно произнесла Тамао, в то время как сердце у нее бешено колотилось. – Все правильно уплачено?
– Да... – портье словно поежился. Он недоумевал, что произошло: полчаса назад певица зашла в гостиницу улыбаясь.
– До свидания.
Девушка вышла из здания и села в первое попавшееся такси, что было у входа.

* * *

Скажи кто пару лет назад Тао Рену, что у него будет болеть голова от телефонных звонков, он бы жестоко посмеялся над беднягой. Но вот она реальность.
Снова звонок.
– Да, – раздраженно ответил Рен, в очередной раз поднося трубку к уху. Скоро рука заноет.
– Здравствуй.
«О, так скоро», – насмешливо подумал Тао.
– И вам того же, Мей-сан.
Жанна вздохнула.
– Ты будто бы не приобрел проблемы, а избавился от них, – печально сказала та.
– Самокритично, – невозмутимо ответил Рен. Избавился, как же. Так избавился, что теперь хоть в подполье иди.
– Рен, – она мягко произнесла его имя, как делала это всегда, – зачем так извращенно? Я понимала, что идея нашего брака энтузиазма у тебя не вызывает, но ты мог просто сказать об этом. Я искренне верила, что у тебя есть своя выгода от этой сделки, но, очевидно, ошиблась. Только мне жаль эту бедную девочку, Тамао-тян.
«Еще одна эгоистка», – Рен возвел глаза к потолку.
– Наивно с твоей стороны полагать, что вся эта история была подстроена специально, чтобы намекнуть тебе о чем-то. Но, в любом случае, я рад, что ты поняла меня. Пусть и столь странным способом.
– Я не держу на тебя зла, Рен, – как всегда милосердно и всепрощающе сказала она. Тао в одно мгновение это показалось фальшью, хотя он понимал, что это не так. Но это казалось ему сродни равнодушию и снисходительности. А он не терпел снисходительности.
– Мне полегчало, – с сарказмом ответил он.
Она некоторое время молчала.
– Жаль, что годы сделали тебя лишь более черствым, Тао Рен, – грустно сказала Жанна. – Со времени твоего первого воскрешения и того плевка в этом ты не изменился.
– Удивительно, что для тебя это стало открытием, – почти равнодушно ответил Рен.
– До свидания.
– Всего доброго.
Миг – и телефон отброшен в сторону.
– Одной проблемой и правда меньше, – неожиданно сказал он вслух. Затем он сел на кровать и в задумчивости потер виски. Блуждая взором по комнате, взгляд его наткнулся на пульт от телевизора. Легонько пожав плечами, мужчина потянулся за ним, взял и ткнул в первую попавшуюся кнопку. И сразу же выругался: он попал на какие-то новости, в которых что-то забыло изображение крупным планом лица Тамамуры Тамао.
«Возможно, девушка страдает звездной болезнью», – вещал ящик.
Рен хмыкнул. Верилось в это слабо, но чем черт не шутит. После ее пьяного бреда и не в такое поверить можно.
«...и вот вчера вечером Тамамура-сан заявила в полицию о покушении на ее жизнь. Якобы уже вторую неделю ей приходили письма с угрозами, а вчера утром...»
Рен, уже собиравшийся переключать канал, замер. Докатились. Сколько же неприятностей принесли эти чертовы газеты! Его руки непроизвольно сжались.
Но стоп! Она же шаманка! Она прекрасно может себя защитить. Для чего тогда заявлять в полицию?
«Наверное, и правда уже звездная болезнь», – подумал Рен. Но теперь-то зачем внимание привлекать? Только лишний раз всплывет его имя. Как же достало.
На самом деле, в наличие звездной болезни едва ли верилось, но Рен от этого отмахнулся. Во всяком случае, это вообще не его проблема. А канал уже пора бы давно переключить. Где там пульт? Вот так.
«...обнаружена зарезанной девушка лет восемнадцати...»
Тао поперхнулся воздухом. Сознание услужливо подбросило воображению жуткие картины: отвратительная алая жидкость, раны, растрепанные розовые волосы и широко раскрытые глаза – уже не цвета ранней клубники, а такие же красные, как кровь.
Однако после примечания диктора, что девушка – брюнетка, Рен даже разозлился. Ну с какого перепуга ему, хоть и всего на миг, пришло в голову, что это она? И вообще, что это за новости такие? То покушения, то убийства... Мрак.
Рен предпочел забыть о произошедшем и, выключив телевизор, стал собираться на работу. Считанные минуты – и он уже на улице. Садится в машину.
Дел у Рена было невпроворот. И проблем тоже. То переводчик из-за каких-то там личных обстоятельств прямо на конференции глупость сморозил, то секретарь перепутал бумаги, которые еще вчера необходимо было подписать, то у партнеров внезапно обнаруживается семь пятниц на неделе. Так что Рену пришлось поорать, напрячь мозг и прилично потрудиться. И, несмотря на бурную деятельность, ему нет-нет да и вспомнится воображаемая сцена, полная красного.
Вечером Рен не выдержал и подумал о бумажке с телефоном певицы. Чертыхнулся: он же его выбросил. Закончив последние дела, Тао помчался к машине.

* * *

Рен не знал, почему с языка сорвалось название этого концертного зала, когда водитель спросил, куда ехать. Но вот он здесь, опять и снова. Наверное, он рассчитывал спросить кого-нибудь о Тамамуре, но проблему создавал факт полного отсутствия людей в помещении. Бродить по зданию и служебным коридорам Рен рассматривал как абсурдную крайность. Он и так не до конца понимал, зачем явился сюда.
Вдруг хлопнула дверь. Рен обернулся и увидел женщину в возрасте с ведром и шваброй в руках.
– Что вы здесь делаете? – настороженно спросила уборщица, остановившись. Рен не сразу нашел слова в ответ из-за неожиданности.
– Я ищу девушку, певицу. Тамамуру Тамао.
Женщина прищурилась, поставила ведро на пол. Потом вдруг хмыкнула, будто что-то припомнив, и небрежно ответила:
– Да она тут уже недели три не появлялась.
Рен про себя выругался: ну конечно, это же был обычный концерт, а не театральная постановка со своими актерами.
Разочарованный и раздраженный, он уже хотел уйти, как вдруг кое-что вспомнил.
– Скажите-ка, – медленно начал он, – а здесь нет такой девушки... – Рен замолчал, припоминая тот размытый образ с тонкой протянутой рукой с бумажкой. – У нее, кажется, светлые волосы по плечо... и она худая.
Уборщица скептически на него посмотрела и оперлась на швабру.
– Так срочно девушка понадобилась?
Рен предпочел проигнорировать это, успокаивая себя, что ему сейчас все-таки скажут то, что он хочет.
– Хм... – продолжала женщина, – ну, она вроде как сегодня задержалась. Посмотрите в гримерке.
Тао одарил ее взглядом а ля «я так и понял, где это». Работница пожала плечами.
– За сценой коричневая дверь, направо.
Ничего не ответив, Рен пошел, куда сказано. В глубине души он надеялся, что действительно обнаружит там эту девушку.
Скрипнула дверь, и Рен зашел в небольшую комнатку. Она была почти такой, какой он и представлял: туалетный столик у стены, большое зеркало, шкафчики и шторка, какая-то сваленная в кучу ткань. Как раз у шкафчиков стояла девушка. Положив что-то в сумочку, она повернулась и вздрогнула от неожиданности.
– Вы меня напугали...
Рен хмыкнул.
– Поверьте, это не было моей целью. Я к вам по делу.
Девушка нахмурилась.
– Ко мне?
– Да, именно к вам, – терпеливо повторил Тао. – Это ведь вы тогда передали мне записку от Тамамуры Тамао?
– Я, – подтвердила девушка, все еще не понимая, что от нее хочет собеседник.
– Не могли бы вы дать мне номер ее телефона?
– Разве у вас его нет? – удивленно подняла брови она.
– Записка утеряна, – сухо ответил мужчина.
– И вы даже не записали ее номер? Так нужна ли она вам? – некстати проявила бдительность девушка.
– Послушайте, – начал терять терпение Рен, – я не маньяк и не собираюсь докучать ей угрозами!
– А кто вы ей? – задала она вопрос. Рен даже опешил. Действительно, а кто он ей? Или она ему?
– Она близкий человек моего...
– Друга, я в курсе, – перебила его девушка. – Я не спрашивала, кто она ему. Я спрашивала, кто она конкретно вам.
Тао едва не заскрежетал зубами.
– Я так понимаю, вы не хотите помочь ни мне, ни ей, – ледяным тоном произнес он.
– Мне наплевать на вас, – девушку не напугала холодная ярость. – А Тамао я всегда помогу. Но будет ли это помощью, свести ее с вами?
Рен уничтожающе посмотрел на нее и развернулся, чтобы уйти.
– Подождите, – послышался спокойный голос, а потом и звук шагов девушки. Мужчина повернул голову и увидел протянутый ему листок бумаги.
– Больше не теряйте, – бросила ему девушка, когда Рен взял бумажку, а потом вышла за дверь.
Тао сложил листок и положил в карман.
– Вас что-то беспокоит, господин? – встревоженно спросил Басон, глядя на выражение лица хозяина.
– Нет... ничего, – после паузы ответил Рен. Но неприятный осадок после встречи с этой особой остался.

* * *

В скромной комнатке гостиницы на окраине города Пончи и Кончи вот уже целый день тоскливо наблюдали за Тамао, ходившей из угла в угол и заламывающей руки. Девушка была готова взвыть: эти средства массовой информации, как всегда, «облегчили» ей жизнь. Стоило совсем потерять голову от паники и заявить в полицию, как об этом тут же прознали журналисты! Не говоря уже о том, что сам поход туда не принес никакой пользы. Полицейский лишь посочувствовал девушке и развел руками, мол, ни доказательств, ни улик, ни подозреваемых. В конце концов, тот камень (а в Тамао был брошен именно камень, причем не самый маленький) мог оказаться там вообще случайно. И хотя Тамао показывала письмо, в котором как раз в то утро ей написали именно про камень, ей заявили, что, во-первых, она сама могла его напечатать, а во-вторых, там даже не было угрозы. «Камни на дне моря не страдают от солнечного зноя». «Почему же вас тогда не утопили?» – слишком вежливо спросил он. Тамамура была возмущена, но ничего не могла поделать.
– Ладно тебе, Тамао, мы всегда тебя защитим! – уверенно воскликнул дух лиса, пытаясь подбодрить шаманку.
– Точно, точно! Расслабься! – поддакнул Пончи.
– Если бы вы еще стерли всем память, было бы вообще идеально, – грустно произнесла девушка. – Или время вспять повернули бы...
– Да ладно тебе киснуть! – Кончи подлетел к лицу девушки. – Главное, что ты цела и невредима.
Тамао тихонько усмехнулась: стоило ей стать старше и попасть в настоящие проблемы, как они невероятно изменились...
– Если подумать, писем не было уже четыре дня... Со времени того покушения, – задумчиво произнесла Тамао.
– Тем более нечего париться, – заявил Пончи. – Да и чего переживать из-за кучки озлобленных завистников?
Тамамура вздохнула.
– Большинство этих бумажек и правда мусор, – согласилась она, – но... вот эти особенные письма... Завитки и темно-желтый текст... В них никогда нет открытой угрозы. Но они... самые жуткие, – тихо сказала коккури. Эта нестандартность и витиеватые фразы пугали даже больше, чем если бы ей печатали письма кроваво-красным цветом. – И эта пословица о камне... это прислал тот самый человек.
Тамао снова вспомнила эту страшную секунду: она спокойно идет, думая о своем, и в сантиметре от ее носа пролетает осколок гранита. Так быстро, так стремительно, так внезапно. Все мысли оборвались, а дыхание сбилось. Несколько человек неподалеку вскрикнули. А у нее перед глазами туман и пульсирующая паника. Ей никогда не было слишком страшно при битвах с явным противником. Но что можно сделать здесь, не зная, чего ждать? И не зная, от кого? Человек, как известно, больше всего боится неизвестности.
Ее духи тоже были ошарашены. Одна только их неожиданная серьезность могла напугать.
Да. Они, шаманка и духи, всегда чувствовали опасность, и их особое чутье никогда не подводило их. А теперь оно это сделало. Никогда еще Тамао не чувствовала себя такой беспомощной и беззащитной.
Резкая трель. Тамао вздрогнула, едва не подскочив на месте. Какое напряжение.
– Да?
Молчание. Секунд пятнадцать.
– Говорите, я вас не слышу! – панически вскричала Тамао. На лбу выступила испарина. Снова угрозы? Они узнали ее номер? Перед глазами потемнело.
– Кажется, спрашивать о твоем моральном состоянии бесполезно, – наконец, прозвучал ответ. Тамао чуть не выронила трубку от удивления.
– Р-рен-сан?

@темы: Рен/Тамао, Писанина, ПНУ, Фанфики